Советские и постсоветские университеты никогда не обладали академическими свободами. У преподавателя никогда не было права читать те предметы, которые он хочет; не было права читать данный предмет так, как он этого хочет; нельзя было говорить свое мнение по данной теме, если оно расходится с линией партии и т.д. По большому счету, что говорить и думать преподаватель узнавал из методичек, инструкций, лекций политпросвещения и повышения квалификации. В советской университетской системе карьерный рост означал занятие более высоких административных должностей. Университетский преподаватель или ученый фактически был (и остается) мелким чиновником. Чем выше сотрудник вуза продвигался по карьерной лестнице, тем ярче проявлялась чиновничья составляющая его работы. В меньшей степени это относилось к естественникам, в большей – к гуманитариям.
Особенно ярко «государствообразующая» функция советской профессуры проявлялась в философии. Философия в советской вузовской системе находилась на особом счету и контроле.
Мой пожилой коллега рассказывал, что в советское время был такой период, когда для того, чтобы назначить на должность профессора кафедры философии (или снять с должности) нужно было получить добро ЦК (!) КПСС. Зарплаты сотрудников кафедр философии (а также кафедр истории КПСС, кафедр научного коммунизма) были несоизмеримы с современными. Остепененный доцент получал около 400 рублей; профессорствующий доктор наук получал около 600 рублей; доктор наук, заведующий кафедрой, получал около 800 рублей в месяц. Для сравнения – средняя зарплата в стране была около 100 рублей в месяц. Сейчас средняя зарплата в Чувашии чуть выше 20.000 рублей. Это больше, чем получает остепененный доцент вуза. Если использовать советские мерки, то остепененный доцент получал бы сейчас 80.000 рублей, профессорствующий доктор наук – около 120.000 рублей, а завкафедрой около 160.000. Почти как нынешние ректоры. Разница очевидна.
Мой пожилой коллега рассказывал, что в советское время был такой период, когда для того, чтобы назначить на должность профессора кафедры философии (или снять с должности) нужно было получить добро ЦК (!) КПСС. Зарплаты сотрудников кафедр философии (а также кафедр истории КПСС, кафедр научного коммунизма) были несоизмеримы с современными. Остепененный доцент получал около 400 рублей; профессорствующий доктор наук получал около 600 рублей; доктор наук, заведующий кафедрой, получал около 800 рублей в месяц. Для сравнения – средняя зарплата в стране была около 100 рублей в месяц. Сейчас средняя зарплата в Чувашии чуть выше 20.000 рублей. Это больше, чем получает остепененный доцент вуза. Если использовать советские мерки, то остепененный доцент получал бы сейчас 80.000 рублей, профессорствующий доктор наук – около 120.000 рублей, а завкафедрой около 160.000. Почти как нынешние ректоры. Разница очевидна.
Другое дело – за что получали советские философы эти деньги. Фактически за пропаганду верности и нерушимости марксистско-ленинской идеологии. Советские философы на местах были очень идеологизированы, зашорены. Занимались пропагандистской работой не только со студентами, но и с простыми рабочими и крестьянами (были специальные вечерние лекции на производстве). Как только власть и идеология сменились, философы как работники идеологического фронта перестали быть нужны государству. Философское профессиональное сообщество существует по инерции. Наши пост-советские философы не читают друг друга, они не интересуются темами и работами коллег (даже по кафедре). Потому что то, что мы пишем, мы пишем не для коллег, а для получения степени, для получения гранта, для отчета. Со времени статьи М.А. Розова "Философия без сообщества" мало что изменилось.
Мне кажется, что причина такого «писательского поведения» философов заключается в том, что с самого начала профессионализация философов шла как бы «сверху». Неважно, что о твоих идеях говорит коллега, читают тебя вообще коллеги или нет. Важно, какие у тебя отношения с начальством, с власть предержащими. Важно, что и как ты говоришь в их присутствии. Почему так сложилось? Потому, что оригинальность и новизна идей в системе советской философии были опасными – ведь марксистско-ленинская истина уже открыта и изложена, а наша задача защитить ее от нападок, сохранить, объяснить и донести до каждого. Вот задача советской философии. Именно признание властной государственной машиной (Партией, ВАКом) делает тебя философом. Ибо философ – это государственная должность. Если ты не признан государством и ВАКом – то, следовательно, ты и не философ. И неважно, что ты думаешь, что пишешь, что о тебе говорят коллеги за границей или на родине.
Западная модель философской профессионализации имеет одно важное отличие. Признание – это не столько признание государством. ВАКа в привычном для нас смысле на Западе нет. В каждом вузе есть свой собственный аналог ВАКа. О профессиональности университетского философа судят по его образованию, по месту работы, по количеству статей в журналах (чем больше статей и чем престижней журнал, тем лучше), по участию в процессе редактирования и рецензирования статей в академических журналах, по количеству выигранных грантов, по количеству удачно защитившихся аспирантов и т.д. Даже талант лектора не так важен. Более важны академическая продуктивность, личные связи, умение мобилизовать эти связи для привлечения денег в университет. Это можно назвать скорее «горизонтальной» профессионализацией. В этом случае важную роль играют коллеги: как они оценивают твои идеи и статьи (а идеи оцениваются при прохождении peer-review в журналах, при оценке заявок на гранты), ссылаются ли на твои статьи.
При «вертикальной» профессионализации конкурсы на замещение вакантных должностей в вузе приобретают уродливые формы. Еще в советское время они стали формальностью. Претенденту на должность извне кафедры или университета практически невозможно получить должность, если этого не захочет руководство. Лояльность коллективу и заведующему кафедрой (при определенном минимуме результативности) определяет избрание или не-избрание на очередной срок. На сколько я знаю в западных вузах ситуация с конкурсами на замещение вакантных должностей иная. В некоторых вузах есть правило, согласно которому аспирант, защитившийся в вузе, не имеет права сразу же начать работать в этом же вузе. Он должен начать работать в другом вузе и через какое-то время сможет претендовать на работу в альма-матер. Еще я слышал, что когда объявляется конкурс, претенденты из разных университетов присылают свои резюме-заявки. Рассматриваются документы, и на их основании приглашают на собеседование пару человек. Они дают не открытую лекцию, как у нас, а выступают на семинаре со своей исследовательской темой. Происходит обсуждение темы на семинаре с присутствием сотрудников кафедры или отдела, задаются вопросы, слушаются ответы. И на основании этого принимается решение.
Хотя в условиях такой конкуренции за умы и ресурсы в выигрыше остаются выпускники небольшого числа престижных университетов. Как показывают исследования американского академического рынка труда, 18 элитных университетов производят половину всех профессоров в области "компьютерных наук", 16 вузов производит половину всех профессоров в области менеджмента и маркетинга, 8 вузов - половину всех профессоров по истории. Именно выпускников престижных университетов с удовольствием принимают на академическую работу. Потому как они увеличивают престиж и финансовое благосостояние университетов.
Комментариев нет:
Отправить комментарий